Алмаз Назин, обучающийся Пермского ГАТУ по направлению подготовки 35.04.04 «Агрономия», в 2020 году прошел конкурсный отбор на программу академического обмена «Эразмус+» в Университете Ондокуз Майыс (г. Самсун, Турция). За время обмена Алмаз успел поработать в современной лаборатории университета, принять участие в сборе урожая пшеницы в теплице, потеряться  в городе Самсун и найти общий язык с местными жителями.

«По прибытии в Турцию я потерялся. Наверное, много с кем такое случалось. Я вышел из аэропорта, увидел автобус, который мне был нужен, подошел к водителю и спросил на английском как добраться до университета до «Зират факультисе» (Факультет сельского хозяйства). Водитель кивнул головой и сказал: «Садись». Меня довезли, показали куда идти и сказали: «Зираат там». Я подхожу, а на здании написано «Зираат Банк» (Сельскохозяйственный банк). Было страшно, ведь интернета нет, английским мало кто на улице владеет, благо, что я по национальности татарин и на своем родном языке я поговорил с людьми, а они мне на турецком объяснили, как добраться до университета. Пока я бродил по городу, фотографировал оживленные улицы Самсуна. Как же все было красиво! Самсун мне чем-то напоминал Пермь. Такой же длинный город вдоль берега, красивый, чистый, люди хорошие, постоянно готовы помочь.

Первые две недели жизни в Турции были очень оживленными. В университете я познакомился с другими участниками программы «Эразмус+» из Судана, Пакистана, Афганистана, Сирии, Ирана и даже из Маврикия. Мы постоянно ходили на встречи, знакомились с людьми, ездили на экскурсии в каньон Шахинкая и по другим городам.

Самое обидное было, что через две недели объявили карантин. Нам запрещалось выходить за территорию кампуса, разве что до магазина. По выходным на улицу не выходили, абсолютно все было закрыто, только был слышен звук проезжающей скорой помощи, от которого становилось не по себе. Миллионный город и никого на улице. Пустота. Не хватало разве только перекати-поля по асфальту. 

Если честно, карантин проходил нескучно. В общежитии было много друзей, с которыми можно было весело провести время за настольными играми. Они также учили меня турецкому языку. Ребята очень радовались, что я начал общаться на турецком. Я мог поддерживать беседу. Иногда мы даже спорили на разные темы.

Как-то на улице меня остановил жандарм и попросил документы, спрашивал, откуда я, когда прилетел. Он удивился, когда я с ним заговорил спокойно на турецком. Еще одна интересная ситуация произошла со мной в общежитии. Я должен был подписать бумаги о том, что я студент по обмену для того, чтобы мне дали ключи. В комнату зашла женщина лет 45-50 и говорит мне на турецком языке: «Бирчайенне алда бенем белан геттек» («Возьмите что-то из одежды и пойдемте со мной»), но так как она говорила очень быстро, а я не расслышал слово «бирчай», я услышал его как «бичай» («бича» с татарского переводится как «жена», но неуважительно). Для меня это было очень странно и страшно одновременно. Я понял эту фразу как: «Берите жену и пойдемте со мной».

Я посещал университет как до, так и во время карантина. Я стажировался на сельскохозяйственном факультете, но сначала меня 3 дня не могли распределить на кафедру. Был выбор между кафедрой биотехнологии и кафедрой микробиологии почв. Так как моя дипломная работа по микробиологии почв, я выбрал кафедру почвоведения, там я познакомился с преподавателем, профессором Ридваном Кызылкая. Он дал мне первое задание помогать ребятам, которые учились в аспирантуре. Первое время они объясняли, какие опыты проводят, над чем работают. Трудно было как-то себя показать, потому что поначалу мне не доверяли вообще ничего, даже такие простые работы как полив или взвешивание растений в горшках.

Все поменялось после одного интересного случая. Меня попросили показать, как пишутся мои имя и фамилия. Когда они увидели мой почерк, какой он «красивый», мне дали журнал, чтобы я записывал данные. Так я попал на работы в теплице, где мне уже доверили определять транспирацию пшеницы и хлорофилл в листьях томата. После растения взвешивали и поливали. В данной работе мы определяли влияния кислых почв на культуру томата. С пшеницей производили аналогичные работы, определяли влияние компоста.

Время шло, опыты с помидорами уже успели убрать, а у пшеницы появлялись колоски. Прошло два месяца, и мое нахождение в Турции должно было закончиться, но карантин все не снимали, а я не мог улететь на родину.

Я продолжил ездить в университет работать с опытами. После сбора урожая пшеницы мне доверили определение дегидрогеназы. Мы наливали раствор 2,3,5-трифенил-тетразолиихлорид в чашки Петри и закрывали их пищевой пленкой. После 20 минут ожидания раствор титровали. Активность дегидрогеназы отражает общий диапазон окислительной активности почвенной микрофлоры, это может быть хорошим индикатором микробиологической активности в почве. Работы проводились не только в теплице, но и в лаборатории университета. Лаборатория оборудована по последнему слову техники. Там я работал совместно с магистрами.

Университет Ондокуз Майыс очень классный! Мне бы хотелось еще раз съездить в Самсун, поработать там с моими новыми турецкими друзьями. Мне предлагали поступить к ним не как студент по обмену, а как обычный студент, но я хочу сначала закончить ПГАТУ.

Из-за карантина я провел в Турции полгода вместо двух месяцев. Я очень скучал по родственникам и друзьям в России. Было здорово, спустя полгода пребывания за рубежом, снова увидеть родные лица. Как приятно вновь оказаться дома!

Эти полгода я провел с пользой для своего профессионального развития. Я очень благодарен профессору Ридвану Кизилкая за возможность стажироваться в его лаборатории, за знания, которые он мне дал (некоторые методики исследований почвенной биоты я использую для моих исследований), за поддержку во время карантина. А также большое спасибо всем сотрудникам международного офиса университета Ондокуз Майыс и нашего Центра международных связей!

Всем обучающимся Пермского ГАТУ хочу сказать, что не надо ждать лучшего времени. Надо участвовать в программах мобильности и стажировках уже сейчас, не смотря на страх и риск! Вы не пожалеете».